Закон рф “о трансплантации органов и тканей человека” n 4180-1 от 22.12.1992

Некоторые особенности трансплантологии

В соответствии с законом, любой жизненно важный орган может быть изъят исключительно в случае смерти. Это может быть либо умирание головного мозга, либо естественная биологическая смерть, подразумевающая прекращение дыхания и биения сердца. В случае отмирания мозга, функционирование остальных органов можно поддерживать при помощи специальной реанимационной аппаратуры.

Чтобы доподлинно установить прекращение мозговой активности, необходимо провести ряд обследований, изучить подробную историю болезни. Вердикт – смерть головного мозга выносится не ранее, чем через 6 часов от начала наблюдения.

Однако, по мнению специалистов, эта методика имеет много недостатков. Если пациент получал успокоительные препараты, то время наблюдения должно увеличиться до 20 часов. К этому времени органы становятся непригодными к пересадке, так как начинаются процессы гниения.

Описание закона

В 1992 году Советом Федерации был одобрен Федеральный Закон «О трансплантации органов и (или) тканей человека», который регламентирует:

• условия проведения операции
• порядок проведения операции
• права и обязанности донора (закон о донорстве тут:)
• права и обязанности реципиента
• обязательства работников медицинского учреждения.

Так как проблема о незаконном использовании частей тела человека весьма актуальна, закон регулярно редактируется. Вносятся изменения основываясь ,главным образом, на правах конституции. Гуманность в этом вопросе стоит на первом месте.

В ФЗ о трансплантации органов от 22.12.1992 года говорится, что изымать части тела запрещено без согласия человека либо его родных. Посмертная трасплантация невозможна по тем же причинам. Предоставление донорской пересадки осуществляется исключительно по показаниям врача, а не на денежной основе или вознаграждении.

Пересадка частей тела, согласно закону, выполняется по следующим принципам:

• добровольное согласие
• гуманность и солидарность
• человеческие права превалируют над интересами науки
• достойное отношение к телу при посмертном донорстве
• анонимность

Трансплантация человеческих органов в РФ подразумевает соблюдение некоторой отчетности. В Федеральном регистре формируют списки доноров, реципиентов и донорские части тела. Необходимость операции по пересадке определяется по заключению врача. Реципиенту предоставляется номер в очереди на трансплантацию. Пересадка проводится на основе письменного согласия на изъятие органов. В случае отказа подписываются соответствующие бумаги при жизни человека ( статья № 6, ФЗ «О трансплантации органов»).

По закону, пересадка невозможна если донор болеет или болел (в случае смерти) заболеваниями, последствия которых отражаются на органах. К таким болезням относят СПИД, ВИЧ, гепатиты и другие (статья № 10,ФЗ «О трансплантации органов»).

Запрещено производить изъятие частей тела умерших, чья личность не установлена. К уголовной ответственности привлекаются хирурги, которые проводят ксенотрансплантацию (пересадка частей тела животных), по ФЗ «О трансплантации органов» от 22.12.2016, статья 12.

Проведение трансплантации:

• после установления факта о смерти донор признается дееспособным. Эти данные незамедлительно вносятся в регистр.
• медицинскому учреждению необходимо убедиться в том, что существует документ о согласии/несогласии человека на изъятие частей тела
• если донор не достиг совершеннолетия или признан недееспособным, родитель принимает решение о согласии или несогласии
• дополнительно обследуют и диагностируют изъятые части тела
• проверяется история болезни для подтверждения здоровья органов и возможности пересадки
• проводится операция по трансплантации рецепиенту (ст. № 28).

Закон о трансплантации органов 

На данный момент в законодательстве Российской Федерации действует презумпция согласия на посмертное изъятие частей тела.

Минздрав РФ планирует поставить торговлю нашими органами на поток

1. Изъятие органов человека в целях их трансплантации запрещается, если у донора выявлено (установлено) наличие медицинских противопоказаний. Перечень медицинских противопоказаний к донорству органов человека в целях трансплантации утверждается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения (далее — уполномоченный федеральный орган исполнительной власти).

2. Изъятие донорских органов лиц, которые по состоянию здоровья, возрасту или иным причинам не могли сообщить данные о своей личности, и личность которых на момент констатации смерти не была установлена, и их использование в целях трансплантации запрещаются.

3. Изъятие и использование в целях трансплантации донорских органов лиц, указанных в части 2 настоящей статьи, влекут уголовную ответственность.

4. Принуждение человека к предоставлению своего органа в целях трансплантации запрещается.

1. Донорскими органами в целях трансплантации при посмертном донорстве органов могут быть: сердце, легкое (легкие), доля легкого, трахея, комплекс сердце-легкое, почка (почки), печень (ее часть), поджелудочная железа (ее часть), поджелудочная железа с 12-перстной кишкой, кишечник или его фрагменты.

2. Донорскими органами в целях трансплантации при прижизненном донорстве органов могут быть: почка, часть печени, часть тонкой кишки, доля легкого, часть поджелудочной железы.

Будет создан единый Федеральный регистр доноров органов, реципиентов и донорских органов, который будет включать в себя следующие регистры:

а) Регистр волеизъявлений граждан, где будет содержаться информация о несогласии гражданина на изъятие у него органов после смерти;

б) Регистр посмертных доноров, то есть граждан, у которых фактически изымали органы после смерти для трансплантации с указанием конкретных изъятых органов;

в) Регистр прижизненных доноров, то есть граждан, у которых фактически изымали органы при жизни для трансплантации с указанием конкретных изъятых органов;

г) Регистр реципиентов, то есть граждан, которым делали трансплантацию чужих органов, в том числе и за границей.

Эта информация представляется на основании медицинской документации, и является информацией ограниченного пользования.

Совершеннолетний полностью дееспособный гражданин имеет право сделать запрос и получить всю имеющуюся информацию в отношении себя.

Ситуация же с детьми и недееспособными гражданами отличается от ситуации с совершеннолетними дееспособными гражданами: закреплена презумпция несогласия на изъятие органов после смерти.

К тому же в Проекте закона закреплена обязанность врача после сообщения о смерти ребенка или недееспособного лица сообщать о праве дать согласие на изъятие органов.

Единственная неоднозначная норма в данной ситуации заключается в том, что медицинскому учреждению будет хватать согласия только одного из родителей и органы можно будет изъять. Да, в Проекте указано, что если медицинское учреждение обнаружит несовпадение мнений по этому поводу у двух родителей, то изъятие органов не будет осуществлено, однако, что делать в той ситуации, когда второй родитель не в курсе ситуации или просит супруга не писать согласие, а тот все равно пишет?

Однако в целом и сейчас в России нет запрета на изъятие донорских органов у детей, однако на практике такие процедуры не проводятся, и если ребенку необходима трансплантация, ему могут пересадить часть взрослого органа или увезти в страну, где такие операции проводятся.

О ТРАНСПЛАНТАЦИИ ОРГАНОВ И (ИЛИ) ТКАНЕЙ ЧЕЛОВЕКА

Настоящий Закон определяет условия и порядок трансплантации органов и (или) тканей человека, опираясь на современные достижения науки и медицинской практики, а также учитывая рекомендации Всемирной Организации Здравоохранения.

Трансплантация (пересадка) органов и (или) тканей человека является средством спасения жизни и восстановления здоровья граждан и должна осуществляться на основе соблюдения законодательства Российской Федерации и прав человека в соответствии с гуманными принципами, провозглашенными международным сообществом, при этом интересы человека должны превалировать над интересами общества или науки.

Есть ли в России черные трансплантологи и черный рынок органов?

Давайте предположим, что есть. Донор не должен иметь хронических и инфекционных заболеваний, должен быть генетически совместим с реципиентом, совпадения группы крови недостаточно. У донорских органов короткий срок хранения, сердце и легкие – 4 часа, печень и почки – до 24 часов. Вариант «пересадят в любом подвале» не выдерживает критики. Для трансплантации нужны: современная реанимация, лаборатория, диализный центр, аппараты искусственного дыхания и кровообращения. Клиника, в которой делают трансплантации, должна быть оснащена по последнему слову техники и иметь не меньше 50 сотрудников.

При этом, как мы помним, вся деятельность нашей гипотетической клиники – противозаконна, она наказуема не только в рамках Уголовного кодекса, но и грозит клинике лишением лицензии. Можно ли в такой ситуации сохранить секретность? Добавим еще и тот факт, что после пересадки человек должен находиться под постоянным наблюдением врача и пожизненно принимать дорогие лекарства. Государство выдает их бесплатно. Но кто их выпишет в подпольной клинике? Куда направят наблюдаться? В такой коррупционной схеме должно было быть задействовано очень много людей, каждый из которых рискует всем: репутацией, профессией и свободой.

литература

• Эрик Хан: Закон о трансплантации — живое донорство и требования к нему вкратце, в: Drygala / Klesczewski / Francke / Richter (ed.): Leipziger Legal семинар (ежегодник), Leipzig 2006, pp. 61–82.
  
• Вольфрам Хёфлинг: Комментарий к Закону о трансплантации , 2-е издание, Берлин, 2013 г. ISBN 978-3503129270
• Ларс Кристоф Никель, Анжелика Прейсигке: Допустимость перекрестного донорства в соответствии с Законом о трансплантации . MedR 2004, 307ff.
• Адриан Шмидт-Рекла: Мертвые живут дольше: смерть мозга — достаточный критерий для донорства органов? . MedR 2004, стр. 672-677
• Вольфрам Хёфлинг: 20 лет закона о трансплантации (профилактике) — критический баланс . В: ЗРП . 2017, стр.233ff .

Откуда пошли разговоры о «черных трансплантологах»?

В 2003 году в цикле «Специальный корреспондент» на канале «Россия» вышла передача о «деле Орехова». Сотрудников координационного центра органного донорства и реаниматологов московской больницы № 20 обвинили в убийстве пациента с целью изъятия органов для трансплантации. Всех участников «дела Орехова» оправдали за отсутствием состава преступления – следствие установило, что пациент умер до начала приготовления его тела к изъятию органов. Но после эфира трансплантация от посмертных доноров в Москве прекратилась на год, оставив пациентов, нуждающихся в трансплантации, без шансов.

Второй прецедент – дело Алины Саблиной. В 2014 году эта московская студентка серьезно пострадала в ДТП. Ее доставили в реанимацию в состоянии комы, спустя шесть дней она скончалась. Уже после смерти Алины ее мать узнала, что из тела дочери были изъяты органы. Она обратилась в суд и потребовала от медиков компенсации морального ущерба. Однако все судебные инстанции, в том числе и Конституционный суд, в удовлетворении требований отказали.

«Черных трансплантологов» любят писатели и сценаристы, в том числе и за рубежом. То, что человеческий орган дороже бриллиантов – аксиома детективного сюжета, проверить факты сценаристам недосуг. Вот что действительно непонятно – почему выражение «продать на органы» употребляют чиновники. Именно опасение, что российских сирот на Западе «продадут на органы», было одной из причин принятия закона Димы Яковлева. При этом никаких подтвержденных фактов незаконной трансплантологии и «разбирания на органы» российских граждан за рубежом – уголовных дел, информации о незаконной деятельности клиник, производстве нелегальных операций – в прессе нет. Не верите – поищите.

О незаконной трансплантации в зарубежных СМИ писали в связи с военными событиями в Косово. Но о том, насколько доказаны эти случаи, идут споры. Кроме того, есть публикации о том, что в Китае изымались для пересадки органы заключенных, приговоренных к смерти.

Ментальный барьер

— Сергей Владимирович, что у нас происходит с трансплантацией органов детям? Не хватает специалистов, которые могут проводить пересадки малышам или нет донорских органов? В чем основная проблема?

— Начнем с того, что дети в нашей стране имеют реальное преимущество в получении органов от посмертных доноров по сравнению со взрослыми. Кроме того, детям чаще всего пересаживаются почки или части печени от родственных доноров. Если говорить о детской трансплантации печени, вопрос решен полностью. Сколько детей начиная с первых месяцев жизни выявляется и направляется к трансплантологам — столько оперируется. Причем с очень хорошими результатами. Если взять нашу статистику пересадки почки детям по стране, там очень большой диапазон сложности и экстренности выполнения. 17-летний парень считается ребенком, но физиологически он ничем не отличается от взрослого. Ему можно пересадить, конечно, почку от взрослого донора — умершего или живого. А есть ребенок, которому, скажем, год, а весит он килограммов семь. Он недостаточно развит из-за болезни, которая его преследует еще из утробы матери. Это другой контингент пациентов. При неотложных показаниях им тоже можно помочь трансплантацией почки. Но нужно правильно выполнить операцию, создать в организме гипотрофичного ребенка условия для того, чтобы взрослая почка могла работать.

Подросткам, начиная лет с восьми-девяти, реально выполнить пересадку взрослого сердца. Это делается в нашем центре, центре имени Алмазова в Санкт-Петербурге, центре имени Мешалкина в Новосибирске, краевой больнице в Краснодаре.

Готье

Фото: Depositphotos

Абсолютно нерешенная проблема — пересадка сердца маленьким детям. Детского донорства у нас нет. Это вообще не очень распространенный в мире вид получения донорских органов. Детское донорство составляет не более 1% от всего пула донорских органов в развитых странах. Но там оно есть, у нас — нет.

В России 62 трансплантационных центра в 32 регионах. Операции детям выполняются в семи регионах, но это единичные операции. А серийные детские операции выполняются в Москве в четырех местах. Это наше учреждение, отделение трансплантации почки РДКБ, НЦЗД и НИИ неотложной детской хирургии и травматологии. Мы в год выполняем около 220 разных операций у детей.

— У нас ведь законодательно разрешено детское донорство. В чем же проблема? Ведь дети тоже гибнут в автокатастрофах, с ними происходят несчастные случаи…

— Да, у нас есть закон, позволяющий посмертно изымать органы у детей в возрасте от одного года. Это написано в законе № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Но закон говорит, что изъятие у умершего ребенка возможно только с согласия родителей. Значит, к родителям надо подойти, а перед этим поставить ребенку диагноз «смерть мозга». Сказать родителям: «Вот такая неприятность, но органы у него хорошие. Разрешите нам изъять». Этого никто не сделал за последние три года, никто на себя этого не взял. Трансплантолог не может подойти к родителям и сказать: «Нам надо пересадить кое-что, дайте нам». Подойти должны врачи, которые лечили умершего ребенка.

— Как же это происходит в других странах? В Италии, например, хорошо развито детское донорство.

— В других странах этот барьер перейден. Уже были прецеденты, понятна реакция общества, к этому привыкли — это было в еще 90-х годах прошлого века.

Готье

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем

— Получается, наши врачи пока просто не готовы перешагнуть моральный барьер?

— У нас не только врачи не готовы, но и родители, и общество в целом. А вообще на эти вопросы у меня один ответ: если пинка не дать, ничего не будет. Если врач не смог спасти пациента и тот умер, то врач должен сделать следующий шаг — позаботиться о других пациентах. Это его врачебный долг. А с него этого никто не требует.

— Как в той же Италии пришли к принятию обществом детского донорства?

— Там элементарно всё произошло — после несчастного случая. Турист из США Реджинальд Грин ехал по Италии на автомобиле — в 1994 году он с женой и двумя детьми приехал в Италию в отпуск. За ними пристроились какие-то бандиты, стреляли по машине. Грины от бандитов оторвались, но семилетнему мальчику Николасу в голову попала пуля. Тогда семья Грин решила: пусть органы мальчика достанутся детям Италии, которые ждут трансплантации.

После этого совершилась революция в головах, и с тех пор вопрос, зачем жертвовать донорские органы детей, не стоит вообще. Но это Италия.

Описание закона No 4180

Федеральное законодательство о трансплантации органов было принято федеральным собранием РФ в 1992 году. Оно регламентирует:

1. правовые отношения реципиента, донора и работников медицинских учреждений;
2. порядок выполнения операции;
3. условия выполнения операции.

незаконной торговли человеческими органами и тканями

В Российском законодательстве о пересадке органов людей сказано, что пересадка органов человека без согласия реципиента или его родных запрещена. Трансплантация после смерти запрещена из-за этих же причин. Донорская пересадка возможна только после показаний врача, а не оплаты или же денежного вознаграждения.

Трансплантация органов от дееспособного донора, а также трупа возможна лишь тогда, когда иные мед. средства не имеют возможности обеспечивать сохранения жизни пациента или же улучшения здоровья больного. Трансплантация органов и тканей реципиента остается востребованным способом спасения жизни и кроме того, восстановления состояния здоровья людей. Данная операция обязана осуществляться с беспрекословным соблюдением законов Российской Федерации и прав личности, не нарушая человечности, которую провозгласило международное сообщество. При всех данных факторах интересы личности обязаны стоять выше интересов общества или научного сообщества.

Человек, согласившийся на пересадку своих органов или тканей, имеет возможность:

• Требовать от медучреждения всей информации о негативных последствиях о здоровье донора, которые возможны, в связи с будущим оперативным вмешательством по трансплантации органов и тканей;
• Получать безвозмездное лечение, учитывая медикаментозное, в мед. учреждении по поводу проведенной операции.

Трансплантация органов, основываясь на закон 4180 о трансплантации органов, должна выполняться по этим условиям:

1. добровольное согласие;
2. гуманизм и солидарность;
3. человеческие права стоят выше приоритетов науки;
4. гуманное отношение к органам и тканям при донорстве после смерти;
5. полная конфиденциальность донора и реципиента.

Удаление частей тела мертвых неустановленных личностей запрещена. Кроме того, к уголовной ответственности обязаны привлекаться врачи, проводящие ксенотрансплантацию, по Федеральному законодательству трансплантации.

Порядок проведения пересадки органов:

1. После подтверждения факта смерти, человека признают дееспособным. Эту информацию заносят в реестр.
2. Мед учреждение убеждается в существовании документа на согласие/несогласие донора о трансплантации тканей.
3. В случае того, что донор не является совершеннолетним либо считается недееспособным, то родитель решает над согласием.
4. Кроме того, проводят обследование изъятых органов.
5. Изучается история болезни о состоянии тканей и возможности трансплантации.
6. Осуществляется трансплантация органов или тканей реципиенту (ст. No 28).

Есть же современные технологии, говорят, что ученые научились выращивать любой орган. Зачем же использовать человеческие?

Современная наука действительно может многое. Но выращивание полноценных органов пока невозможно, это – дело далекого будущего, наука только на подходе к этому. Но современные технологии позволяют продлить жизнь.

В середине ХХ века Михаил Булгаков умер от почечной недостаточности. Сейчас он бы жил, но ему пришлось бы три раза в неделю ездить на гемодиализ. Возможно, великий писатель дожил бы до пересадки, средний срок ожидания почки в Москве – 2-3 года, операция бесплатна. Но после пересадки Булгакову пришлось бы пожизненно принимать иммуносупрессоры, годовой запас препарата стоит сотни тысяч рублей. Спасает то, что все эти препараты государство выдает бесплатно.

Кровь и костный мозг

Самый частый случай — донорство крови; донором может стать практически любой здоровый совершеннолетний человек. Процедура длится от пятнадцати минут до полутора часов — дольше, если в процессе донации кровь разделяют на компоненты. Например, можно сдать только тромбоциты — клетки, отвечающие за остановку кровотечений. Перед сдачей крови не нужна особая подготовка, процедуру не назовёшь мучительной — но она даёт возможность оказать реальную помощь. И хотя их едва ли достаточно, донорами крови ежегодно становится множество людей — и им даже полагаются определённые льготы. Обычно человек сдаёт около 450 миллилитров — примерно десятую часть объёма в организме. Такая потеря не сопровождается серьёзными рисками, а полное восстановление состава крови занимает около полутора месяцев. 

Регистр отказов

— В законопроекте о донорстве и трансплантации прописаны моменты, касающиеся детского донорства и создания федерального регистра доноров. Он уже создан, работает?

— Регистр прописан в законопроекте, который не принят. Но это не значит, что ничего не делается. Постепенно мы подходим к созданию достаточно удобного регистра. Уже три года функционирует система учета, которая предусматривает регистрацию всех донорских изъятий и путь органа: в какой регион отправлен, в какую больницу, кому пересажен, каков исход.

Готье

Ребенок во время процедуры гемодиализа в отделении пересадки почки

Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев

Система требует совершенствования, потому что ее интерфейс и вся электронная часть довольно сложные, но она уже есть. Мы каждый год подводим итоги, анализируем, сколько проведено трансплантаций и их результаты. Кроме того, для уточнения показаний ежемесячно и ежеквартально обзваниваем все учреждения, которые занимаются трансплантацией на территории Российской Федерации. Где-то к концу января 2020 года у нас будут полные данные по 2019 году.

— Есть страны, где в автомобильных правах указано, что человек согласен быть донором. У нас не планируют это ввести?

— Таких инициатив было очень много! Однако они так и остались на бумаге. Но если работать цивилизованным способом, должен существовать регистр отказов, а не регистр согласий. И это — один из следующих элементов создаваемой сейчас электронной базы.

— Это проще, чем регистр согласия?

— Конечно, проще и понятнее. Нужен просто регистр отказов. Если я не согласен быть донором, то я вношу себя в базу.

Запись в правах, которая есть в Соединенных Штатах, — это фактически регистр согласия. Права, которые выдаются с сердечком, естественно, вносятся в регистр согласия. Это противоположная система. Кстати, в отличие от США большинство европейских стран работает по презумпции согласия и использует регистр отказов.

Законопроект Минздрава, который уже пять лет путешествует по разным инстанциям, подразумевал регистр прижизненного волеизъявления. Это так цветисто называется в документе. Но мы как профессионалы считаем, что это регистр отказов — понимая, что это значительно проще, дешевле и безопаснее.

— Пять лет законопроект гуляет по инстанциям? Кто его стопорит?

— Не могу сказать, не знаю. Документ проходит стадии согласования. Надеемся, скоро будет внесен в Думу.

— Отсутствие этого закона тормозит развитие трансплантологии?

— Конечно. Закон 1992 года, по которому мы работаем, констатирует возможность действий, но не их обязательность. Там не прописано, что врач должен в таких-то обстоятельствах сделать то-то и позвонить туда-то, сказать тому-то, а главный врач — организовать процесс.

Готье

Операция по пересадке донорской почки

Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев

Поэтому развитие трансплантологии уже много лет основано на энтузиазме, на интересе людей к этому виду помощи, на понимании руководителя региона, что это правильно, это нужно, это надо поддерживать.

За последние 10 лет нам удалось стимулировать развитие трансплантологии и начать программы более чем в 30 субъектах. Наиболее мощный прорыв произошел после того, как мы стали национальным центром и нам делегировали эти обязанности. До этого мы тоже были ведущим учреждением, но у меня не было полномочий выходить на губернаторов и объяснять им необходимость сохранения государственных денег, которые они тратят на диализ, вместо того чтобы организовать трансплантацию почки и освобождать диализные места для следующих пациентов.

— Если этот закон будет принят, на сколько процентов может вырасти количество операций?

— Каждый год с 2015-го количество операций, выполняемых по трансплантации любых органов, растет на 200. Это очень мало для такой страны, как Россия, но тем не менее… Количество операций растет, потому что стало больше донорских органов. Люди поняли, что их за это не посадят — в 2015 году были внесены изменения в закон № 323, и теперь в законе написано, что деятельность по донорству является медицинской деятельностью. Были выделены федеральные деньги. Это внесло свою долю в рост активности, поэтому количество операций растет на 200 в год.

Если будет принят закон, стимулирующий организаторов здравоохранения к этой деятельности, и доноров органов станет вдвое больше, чем сейчас, мы должны будем эти органы пересадить. А это уже зависит от госзадания, то есть от бюджета.

И тут есть тонкий момент. Если мы совершим революцию в области донорства прямо сейчас, мы все органы обязаны будем использовать — денег на трансплантации должно хватить у государства. Делать платную трансплантацию безнравственно.

Ни вашим ни нашим

Раньше помимо МКЦОД забор органов могли проводить и специальные бригады в больницах. Например, врачи РДКБ долгие годы выезжали в Одинцово, Пушкино, Люберцы, Серпухов, Чехов и Раменское, где своего координационного центра не было. В 2016 году Минздрав Московской области выпустил приказ, по которому в Подмосковье такой орган все-таки появился. Им назначили Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского (МОНИКИ). Теперь он и должен был самостоятельно заниматься забором донорских органов. Однако вплоть до 2019 года бригады РДКБ продолжали выезжать на забор. Как объясняет Алексей Валов, МОНИКИ это устраивало.

— Почти все почки на протяжении нескольких лет изымали мы. По договоренности часть отдавали им, а часть пересаживали у себя. Еще 10–12 почек в год мы получали от Московского координационного центра органного донорства, и этого хватало. С 2019 года нам запретили работать в Подмосковье. Сейчас в Московской области идут в дело только 5–7% донорских почек, которые можно было бы использовать. Остальное пропадает. При этом нам за 2019 год они тоже не выделили ничего, — объясняет Алексей Валов на встрече с родителями в РДКБ (запись беседы есть в распоряжении «Известий»).

О4

Фото: РИА Новости/Константин Чалабов

По мнению специалиста, новый приказ Минздрава фактически установил для Подмосковья приоритет обеспечения органами жителей Подмосковья. О детях там нет ни слова, хотя все они, когда возникает необходимость пересадки, поступают в Москву.

«Мы писали заявления, что в федеральной больнице не хватает органов, что нам ничего не передали из Подмосковья. У нас в отделении несколько детей оттуда. Но ведь и им ничего не выделили», — подтверждают родители в РДКБ.

К руководству МОНИКИ инициативная группа из детской больницы ездила уже не раз. Просила снова допустить их врачей на забор, пока координатор не сможет поставить службу на ноги и проводить их самостоятельно в достаточном количестве. На эти предложения и врачам, и родителям отвечали отказом. На просьбу показать документы, в которых бы отражалась их работа с органами, ответ был такой же.

Комментировать ситуацию «Известиям» в МОНИКИ тоже не стали.

Писали родители письма и президенту, и в Минздрав. Ответ пришел из Росздравнадзора по Москве и Московской области.

Автор цитаты

То, что две почки после многочисленных писем, возмущений и сюжетов на телевидении появились, признают и врачи, и родители. А вот о каком соглашении идет речь, никто не знает. «Известия» направили запрос на уточнение в Министерство здравоохранения, но к моменту публикации ответ не поступил.

О7

Фото: ТАСС/Павел Смертин

Чтобы решить проблему на законодательном уровне, инициативная группа пыталась признать несправедливым сам приказ Министерства здравоохранения Московской области. В прокуратуре ответили, что в нормах этого распоряжения действительно есть «внутреннее противоречие друг другу», а действующая редакция документа «не позволяет определить правила ведения листа ожидания» и «указывает на наличие коррупциогенного фактора» (копия ответа есть в распоряжении «Известий»). Но и это не повлекло никаких изменений.

Тем не менее без решения сверху проблему с места не сдвинуть, полагают врачи.

Алексей Валов, руководитель Центра по пересадке почки Российской детской клинической больницы, детский хирург

Помимо распоряжений, как поясняет «Известиям» медицинский юрист Андрей Бендер, помешать работе РДКБ на выезде может и их тип лицензии.

— В ней говорится, что у них есть право на изъятие, хранение и пересадку органов на территории данного учреждения. Но не на транспортировку органов. Для тех, кто занимается перевозкой, нужен целый пакет документов. Человека, который перевозит органы, могут задержать, и у него должно быть разрешение, некий путевой лист, иначе возникнет множество вопросов, — рассуждает юрист в беседе с «Известиями».

При этом в том же перечне организаций, которые работают в этой сфере, понятие «транспортировка» вообще не предусмотрено.